"— Мя я со! Мя я со! — пронзительно разносилось по Скримперскому переулку. Все кошки околотка сбегались на этот призыв. А собаки отворачивались с презрительным равнодушием. — Мя я со! Мя я со! — раздавалось все громче и громче. Наконец появился грязный, всклокоченный человек с тачкой. Со всех сторон к нему спешили кошки. Через каждые пятьдесят шагов, как только кошек собиралось достаточно, тачка останавливалась. Человек доставал из ящика вертел, унизанный кусочками сильно пахнущей вареной печенки. Длинной палкой он поочередно спихивал эти кусочки с вертела. Каждая кошка хватала по куску, прижав уши, и, метнув злобный взгляд, с урчаньем бросалась прочь, чтобы насладиться добычей в надежном убежище. — Мя я со! Мя я со! Все новые и новые пенсионерки прибывали за своими порциями. Все они были хорошо известны продавцу печенки. Вот Тигровая — Касильоне, вот Черная — Джонса, вот Черепаховая — Пралицкого, вот Белая, принадлежащая мадам Дантон. Там вон крадется Ангорская — Бленкинсгофа. А тот, что залез на тачку, старый Оранжевый Билли — кот Сойера, наглый плут, хозяин его очень плохо платит. Каждого надо помнить. Вот бежит кошка, хозяин которой аккуратно вносит свои десять центов в неделю. Зато вот та, другая, ненадежна. А вот кот Джона Уаши: этот получает кусочек поменьше, потому что Джон задерживает платеж. Разукрашенный ошейником и бантами крысолов трактирщика получает добавочную порцию в награду за щедрость хозяина. Не менее счастлива и кошка сборщика податей, хотя сборщик не дает, а требует деньги. Вот доверчиво прибегает черная кошечка с белым носиком, но — увы! — ее беспощадно отталкивают. Бедняжка не понимает, что случилось. Она получала печенку в течение долгих месяцев. Почему такая жестокая перемена? Но продавец печенки хорошо знает, в чем дело: ее хозяйка перестала ему платить. У него нет никаких книг, он руководствуется только памятью, и память его никогда не обманывает. Кошки, не числившиеся, так сказать, в списках аристократии, дожидались на почтительном расстоянии, надеясь на счастливую случайность. В числе этих прихлебателей находилась одна серая жительница трущоб, бездомная кошка, пробавлявшаяся чем бог послал, тощая и грязная. Одним глазом она следила за тачкой, а другим поглядывала, не подстерегает ли ее собака. Десятки кошек удалились, получив свою долю печенки, а у нее все еще не было никакой надежды на завтрак. Но вот большой кот, такой же бездомный, как и она, напал на одну из пенсионерок, чтобы отнять у нее добычу. Жертва выронила мясо, готовясь к обороне. Пока они дрались, серая трущобница схватила кусок и была такова. Она проскользнула в боковую калитку, перескочила через заднюю стену, затем уселась, проглотила кусок печенки, облизнулась и, блаженствуя, отправилась окольными путями к свалке, где на дне старого ящика от бисквитов дожидалось ее семейство. Вдруг она услышала жалобное мяуканье. Она помчалась к своим детенышам и увидела большого черного кота, преспокойно пожиравшего ее котят. Кот был вдвое больше ее, но она набросилась на него с такой яростью, что он, застигнутый на месте преступления, повернулся и бросился бежать. Из котят уцелел всего один — маленький серый котенок, похожий на мать, но с черными полосками на спинке и белыми отметинами на носу, ушах и кончике хвоста. Первые дни мать горевала безмерно. Но потом горе ее утихло, и вся любовь и забота сосредоточились на оставшемся в живых малыше. Черный кот, пожирая котят, конечно, не собирался сделать доброе дело, а между тем он оказался невольным благодетелем и матери и ее детеныша: легче выкормить одного котенка, чем многих. Ежедневные поиски пищи продолжались. Продавец печенки редко приносил ей счастье, но в мусорных ящиках всегда бывала картофельная шелуха, которой можно было заглушить голод. Однажды ночью мать кошка почуяла чудесный запах. Он доносился с реки. Этот запах привел кошку в док, а оттуда — на набережную. Услыхав внезапное рычанье, она поняла, что путь к бегству отрезан ее давнишним врагом, собакой с верфи. Выбора не было: она перескочила на судно, с которого доносился чудесный рыбный запах. Собака осталась на берегу, и когда утром рыбачье судно отправилось в плавание, кошка поневоле отчалила на нем, и больше ее никто никогда не видел."
Я очень пристально наблюдал и могу утверждать с почти абсолютной уверенностью, что собака никогда не играет в одиночестве, нет. Собака, предоставленная самой себе, если можно так выразиться, прямо по-звериному серьезна; если у нее нет никакого дела, она смотрит вокруг, размышляет, спит, ловит на себе блох или что- нибудь грызет - скажем, щетку или ваш башмак. Но не играет. Оставшись одна, она не станет ни гоняться за собственным хвостом, ни носиться кругами по лугу, ни держать в пасти ветку, ни толкать носом камень; для всего этого ей необходим партнер, зритель, какой-нибудь соучастник, ради которого она будет лезть из кожи. Ее игра - неистовое проявление радостного чувства товарищества. Как она виляет хвостом только при встрече с родственной душой-человеком или собакой, - совершенно гак же она может заняться игрой только в том случае, если кто-то играет с ней или хотя бы смотрит на нее. Есть такие чуткие собаки, для которых игра теряет всякий интерес, как только вы перестанете обращать на нее внимание: видимо, игра доставляет им удовольствие только при условии, что она нравится и вам. Словом, собаке для игры требуется наличие возбуждающего контакта с другим играющим; таково характерное свойство ее общительной натуры. Наоборот, кошка, которую вы тоже можете вовлечь в игру, будет, однако, играть и в одиночестве. Она играет только для себя, эгоистически, не общаясь ни с кем. Заприте ее одну - ей довольно клубка, бахромы, болтающейся бечевки, чтобы отдаться тихой грациозной игре. Играя, она этим вовсе не говорит человеку: "Как я рада, что и ты здесь". Она будет играть даже возле покойника, начнет шевелить лапой уголок покрывала. Собака этого не сделает. Кошка забавляет сама себя. Собака хочет как-нибудь позабавить еще и другого. Кошка занята собой. Собака стремится к тому, чтобы еще кто-нибудь был занят ею. Она живет полной, содержательной жизнью только в своре, - хотя бы свору эту составляли всего двое. Гоняясь за своим хвостом, она искоса смотрит, как к этому относятся присутствующие. Кошка этого делать не станет: ей довольно того, что она сама получает удовольствие. Быть может, именно поэтому она никогда не предается игре безоглядно, самозабвенно, со страстью, до изнеможения, как это делает собака. Кошка всегда - немного выше своей игры; она словно снисходительно и как бы горделиво соглашается развлечься. Собака участвует в игре вся целиком, а кошка - только так, уступая минутному капризу. Я сказал бы, что кошка принадлежит к породе ироников, забавляющихся людьми и обстоятельствами, но молча, с некоторым высокомерием тая это удовольствие про себя; а собака - та из породы юмористов: она добродушна и вульгарна, как любитель анекдотов, который без публики помирает от скуки. Движимая чувством товарищества, собака из кожи лезет вон, чтобы показать себя с наилучшей стороны; в пылу совместной игры она не щадит себя. Кошка довольствуется сама собой, собака жаждет успеха. Кошка субьективистка; собака живет среди ближних - стало быть, в мире объективного. Кошка полна тайны как зверь; собака проста и наивна, как человек. Кошка - отчасти эстетка. Собака - натура обыкновенная. Или же творческая. В ней есть нечто, обращенное к кому-то другому, ко всем другим, она не может жить только собой. Как актер не мог бы играть только перед зеркалом, как поэт не мог бы слагать свои стихи только для себя, как художник не стал бы писать картины, для того чтобы ставить их лицом к стене... Во всем, во что мы, люди, по-настоящему, с упоением играем, есть тот же пристальный взгляд, требующий интереса и участия от вас, других, от всей великой, дорогой человеческой своры... И так же, в пылу игры, мы не щадим себя. 1932
Карел Чапек "С точки зрения кошки" Перевод Д. Горбова и Б. Заходера
Вот - мой человек. Я его не боюсь. Он очень сильный, потому что очень много ест; он - Всеядный. Что ты жрешь? Дай мне! Он некрасив, потому что без шерсти. У него мало слюней, и ему приходится умываться водой. Мяучит он грубо и слишком много. Иногда со сна мурлычет. Открой мне дверь! Не понимаю, отчего он стал Хозяином: может, сожрал что-нибудь необыкновенное. Он содержит в чистоте мои комнаты. Он берет в лапку острый черный коготь и царапает им по белым листам. Ни во что больше играть он не умеет. Спит ночью, а не днем; в темноте ничего не видит; не знает никаких удовольствий: не жаждет крови, не мечтает об охоте и драке, не поет, разнежившись. Часто ночью, когда я слышу таинственные, волшебные голоса, когда вижу, как все оживает во тьме, он сидит за столом и, наклонив голову, царапает, царапает своим черным коготком по белым листам. Не воображай, будто я думаю о тебе; я только слушаю тихое шуршание твоего когтя. Иногда шуршание затихает: жалкий глупец не в силах придумать никакой другой игры, и мне становится жаль его, я - уж так и быть! - подойду к нему и тихонько мяукну в мучительно-сладкой истоме. Тут мой Человек поднимет меня и погрузит свое теплое лицо в мою шерсть. В такие минуты в нем на мгновение бывает заметен некоторый проблеск высшей жизни, и он, блаженно вздохнув, мурлычет что-то почти приятное. Но не воображай, будто я думаю о тебе. Ты меня согрел, и я пойду опять слушать голоса ночи. 1919
"Необходимость обрекает их Жить с человеком - на его лугах. В его дворе иль у него в дому. И часто нам являет их пример, Сколь дорогую цену он берет За покровительство" - Купер.
Прогулка в зимний полдень Сегодня я позавтракал поджаренным хлебом с колбаской. И колбасой и жиром, на котором поджаривался хлеб, я был обязан свинье, которую знавал очаровательным юрким поросенком. Однако, едва она вышла из этого нежного возраста, я прекратил с ней всякое знакомство, дабы избавить свою совесть от угрызений, когда придет неизбежный час. Я уверен, что, если бы мне пришлось самому убивать животных, которых я ем, на мой стол никогда не попадали бы существа, по интеллектуальному уровню выше рыбы или - в крайнем случае - лягушки. Разумеется, снимать с себя таким способом ответственность - чистейшей воды лицемерие. Но в любом случае отношение человека к животным, которых он выращивал для еды, носит противоречивый характер. У фермеров оно определяется вековыми традициями и давно уже вылилось в строго определенную, почти ритуальную форму поведения, что полностью освобождает их от ощущения моральной ответственности и вины. Для человека же, профессионально занимающегося изучением умственных способностей животных, эта проблема приобретает совсем иное освещение. С его точки зрения, необходимость убивать домашних животных куда более тягостна, чем отстрел дичи. Охотник незнаком со своей добычей лично - во всяком случае, он сам ее не выращивал. А главное, дикие звери знают, что им постоянно грозит гибель. В моральном аспекте свернуть голову домашнему гусю, доверчиво тянущемуся к вам за кормом, куда труднее, чем, затратив немало терпения и физических усилий, подстрелить его дикого собрата, который не только знает о подстерегающей его опасности, но и имеет возможность избежать ее. Однако позиция человека по отношению к тем домашним животным, которых он не ест, а использует для других целей, пожалуй, еще более сомнительна, чем его позиция по отношению к тем, которых он потребляет в пищу и которые до своей обычно быстрой и безболезненной смерти ведут легкую и беззаботную жизнь. Судьба лошади, чье существование по мере приближения старости становится все более тяжким, слишком трагична, чтобы на ней хотелось останавливаться. К наименее приятным чертам взаимоотношений человека и домашних животных относится хладнокровие, с которым он забивает телят и даже самих коров, когда, выдоенные досуха, они перестают "оправдывать себя". Только с самой широкой биологической точки зрения, рассматривая не индивидуальные особи, а вид в целом, мы можем считать связь между человеком и домашними животными взаимовыгодным "симбиозом". Ведь как и лошадь, и корова, и овца, и прочие домашние животные получили от своего одомашнивания бесспорную выгоду, поскольку их дикие предки, не способные существовать в цивилизованных странах, давно уже вымерли. К тому же человек никогда не брал на себя по отношению к ним никаких моральных обязательств, и, собственно говоря, он обращается с ними так, как в древности даже высокоцивилизованные народы обращались с пленниками, захваченными на войне. А в первобытные времена таких пленников нередко просто ели. И победители при этом испытывали куда меньше нравственных сомнений, чем испытывал их сегодня утром я, завтракая колбасой.
Только два вида животных стали членами домашнего круга человека не как пленники и были приручены не с помощью принуждения. Я имею в виду собаку и кошку. Их объединяют два момента - оба они хищники и у обоих человек использует их охотничьи способности. А во всем остальном, и главное - по характеру своих отношений с человеком, они разнятся между собой, как день и ночь. Нет другого животного, которое так кардинально изменило бы весь образ жизни, всю сферу своих интересов, стало бы до такой степени домашних, как собака; и нет другого животного, которое за долгие века своей связи с человеком изменилось бы так мало, как кошка. Утверждение, что кошки, если исключить несколько декоративных пород, вроде ангорской или сиамской, в сущности, вовсе не домашние животные, а подлинно дикие существа, - во многом справедливо. Кошка, сохраняя полную независимость, предпочитает селиться в домах и хозяйственных постройках человека по той простой причине, что нигде больше мыши не водятся в таком количестве. Сила обаяния собаки заключена в глубине дружбы и крепости духовных уз, которые связывают ее с человеком, а очарование кошки объясняется как раз тем, что она не вступила с ним в тесный контакт, что она охотится в его конюшнях и амбарах с таинственной и недоступной даже тогда, когда нежно трется о ноги хозяйки или ублаготворено мурлычет у огня. Для меня мурлыкающая кошка - это символ домашнего очага, уютного покоя. Мне было бы так же трудно обойтись без кошки в моем доме, как и без собаки, которая трусит со мной по улице или по лугу. С самого раннего детства я всегда был окружен собаками и кошками, и в этой книге я расскажу о них. Деловитые друзья советовали мне написать отдельную книгу про собак и отдельную книгу про кошек, потому что люди, любящие кошек, часто не выносят собак. На мой взгляд, истинная любовь к животным и понимание их доказывается как раз тем, что один и тот же человек испытывает симпатию и к собакам и к кошкам, умея ценить особые качества как тех, так и других. А потому эту маленькую книгу я посвящаю всем тем, кто любит и понимает и собак, и кошек. ЧИТАТЬ КНИГУ
- Хочу этого кота! - Капризный детский голос звучал под самым окном. - Но, сыночек, это же чужой котик. Видишь, у него ошейник и медальончик. Мы купим тебе другого кота. - Ну и что! А я хочу этого! Хочу, сказал! Слышала? Хочу ЭТОГО кота! - Мы найдем тебе почти такого же. - А я не хочу почти такого же, я хочу только этого! - Истерический детский голос перешел в вой. - Хочу этого котааааааааааааааааааааааааааа! Через несколько минут в дверь позвонили. В проеме открытой двери стояла невысокого роста миловидная женщина с бледным лицом, на котором выделялись только подкрашенные темно-красной помадой губы. Губы слегка дрогнули и раскрылись: - Добрый день. - Добрый, чем ... - Извините, я по поводу вашего кота. Это же ваш кот гулял по балкону? - Живет у меня, а в чем собственно... - Понимаете, ваш котик очень понравился моему сыну. Вы не могли бы его нам отдать? - Как это отдать? - Может, тогда продать? Я хорошо заплачу. Сто долларов хватит? Двести? - Кот не вещь, и он не продается. - Но он же принадлежит вам, значит, вы можете его... - Я же сказала, кот живет здесь, вы плохо понимаете? Уходите, пожалуйста, кота вам никто не отдаст. Хлопнула дверь, по лестнице, удаляясь, зацокали каблучки.
Она зашла в комнату, и устало опустилась на диван. - Никогда бы не подумала, что такое бывает, - прошептала она. Кот, который уже успел устроиться на кресле напротив и даже задремать, поднял голову, потянулся и муркнул: - Ты жизни не видела, девочка, а в жизни еще не такое бывает. Вот помнится однажды я ... Под окном раздался душераздирающий крик. - Хочу только этого котикаааааа!!! Хочу, я сказал! Ты что не поняла? Аааааааа, хочу только того кота!!! Через минуту по лестнице раздался топот. А потом кто-то бухнулся всем телом о дверь, мелко застучали о дверь кулачки, и раздался детский рев: - Продай кота!!! Продай кота, гадина!!! Продааааааааай!!!!! Она ошарашенно молчала, глядя то на кота, то в сторону бухающей, как барабан, под ударами немощного детского тельца входной двери. Кот опять потянулся: - Отпусти меня к нему на денек. - А ты уверен? Кот лениво кивнул. - Только чтобы без этого... - Ну что ты, ты же меня знаешь, - он широко зевнул, показывая свои острые белые зубы. - Такие методы я уже давно не применяю, я просто поговорю с ним по душам. - Думаешь, этот поймет? Кот хмыкнул: - И не таких обламывали. Вот помню когда-то я одного царского сыночка... - Может быть, расскажешь об этом в другой раз? - Прервала она его, так как знала, что если он начнет рассказывать свои истории, то это надолго, а времени и желания слушать на этот раз у нее не было.
Когда она открыла дверь, разогнавшийся для удара мальчишка влетел лбом прямо в шкафчик в прихожей. Снова раздался вой, перешедший в визг, и ребенок моментально выскочил за дверь. Наконец-то она рассмотрела своего "обидчика". На лестничной площадке, размазывая по лицу слезы и сопли и ухитряясь при этом еще издавать звук, похожий на визг маленького щенка, стоял бледный остроносый мальчишка лет семи. Увидев через распахнутую дверь в глубине комнаты лежащего на кресле кота, он снова завыл и заорал, требуя недоступную "игрушку".
Через минуту появилась мамаша воющего ребенка. На этот раз, не обращая внимания на истерические крики сына, она спросила: - Так вы надумали продать нам кота? - Давайте сделаем так, я отдам вам кота на один день. Если вы после этого захотите его оставить себе, мы поговорим о цене, договорились? Увидев ответный согласительный кивок, она вынесла из комнаты кота и осторожно положила его на руки мамаше.
Следующий день был выходной. Рано утром, когда весь дом еще спал, в прихожей настойчиво прозвенел звонок. У порога стояла вчерашняя мамаша с котом на руках. Под глазами у нее залегли глубокие тени. - Заберите вашего кота. - Вы передумали покупать его? - Нашему ребенку этот кот больше не нравится. Она взяла кота на руки, а мамаша, даже не попрощавшись, развернулась и зацокала каблуками по ступенькам. Она внесла его в комнату, почесала за ушами и положила на его любимое кресло. - Ну, как прошла ночь? - Тихо спросила она кота. Кот поудобней устроился в кресле, свернулся калачиком и прищурил глаза. - Неплохо, поговорил с мальчишкой по душам... - Что же ты ему такое сказал? Кот лениво потянулся всем телом, зевнул и пробормотал: - Навел на него сон - дремоту, а потом рассказал сказку. - Какую же сказку? - Как я стражу царя Поганина усыпил, самому царю глаза завидущие выцарапал, а потом когтями ему грудь разодрал и сердце вынул. - Рассказал? И этого хватило, чтобы переубедить такого сумасшедшего ребенка? - Ну не рассказал, а навеял... В том сне он сам царем и был, - кот хитро прищурился. - Ах, какую он им ночку устроил... Зато они тебя в покое оставят, - кот снова потянулся и зевнул, - а теперь я хочу спать. - Сладких снов, - она погладила его по голове и почесала за ушком. Кот мурлыкнул, свернулся клубочком и закрыл глаза. Она тихонько вышла из комнаты, закрыла дверь на защелку. Когда в доме живет настоящий кот из древнейшей породы баюнов, осторожность не помешает.
Уличный кот, живущий в последний раз Лифантьева Евгения Ивановна
В городской телефонной сети жили короткие замыкания. Не верите? Как хотите. Конечно, это были не те воняющие горелой изоляцией недоразумения, которые усталые электрики поминают русским нелитературным. Нет-нет. Они лишь назывались так, потому что надо же как-то их было назвать. Одни считали их еще непознанным явлением природы, другие - душами умерших фидошников. Третьи, самые романитичные, - гостями из параллельных пространств. Но сути это не меняет. Короткие замыкания были. Факт, с которым нельзя не согласиться. Жили они, не смотря на то, что назывались короткими, чрезвычайно долго. Можно сказать бесконечно. То есть во времени их жизнь была совсем даже не короткой, а весьма длинной. А вот в пространстве они были очень маленькими. Просто никакими. Как точка, у которой не ни высоты, ни длины, ни ширины. В прочем, отсутствие столь важных качеств не мешало им чувствовать себя превосходно и быть живыми и веселыми, как апельсиновый сок. Мало того, с каждым годом замыканий становилось все больше. А как вы думаете, почему с наступлением информационной эпохи исчезли знаменитые привидения? Думаете, развеялись, как дым? Как бы не так! Если бы они продолжали обитать только в телефонной сети, то, скорее всего, возникла бы проблема перенаселения. Но наши отважные маленькие герои освоили всевозможную бытовую технику. Которой, к счастью, тоже становилось все больше и больше. Любая вещь, отмеченная присутствием короткого замыкания, начинала вести себя не совсем так, как ей положено. Пораженные холодильники, например, дрожали мелкой дрожью и выли, как турбореактивные самолеты. А телевизоры! Бедная, бедная электроника! Ну не виноваты сделавшие ее трудолюбивые корейцы, что в русских новостях передают то, от чего короткие замыкания возбуждаются и становятся агрессивными! В результате даже самый качественный кинескоп покрывается буро-зелеными пятнами и в конце концов отказывается работать... - А при чем тут кот? - Спросите вы. - При чем тут уличный кот, одноухая помойная тварь, украшенный многочисленными шрамами ветеран боев с бродячими собаками? При чем это жуткое создание, при появлении которого все самцы из племени кошачьих благоразумно прячутся по темным углам, а дамочки, наоборот, стараются пройтись рядышком, кокетливо подергивая хвостиками? Вы же сами не разу не видели, как идет такая кошечка через двор: лапки ставит аккуратненько, брезгливо перешагивая даже намек на грязь, головку ушастенькую свою держит так гордо и независимо, словно ничто, происходящее вокруг, ее не касается. Но ведь напряжена девочка, ох как напряжена! Как кабель под током, того и гляди - искры посыпятся. - При чем тут кот? Пока - не при чем. Просто в прошлой жизни был он "Мяуторолой". По-настоящему, конечно, телефон назывался "Моторолой". Это был старый заслуженный аппарат, здоровый "кирпич" со съемной антенной и большими, словно на ноутбуке, клавишами. За свою недолгую жизнь он сменил много хозяев. Когда-то им даже гордились. Но век у телефонов короче, чем у хомячков. - А при чем тут хомячки? - Опять спросите вы. Ну, хомячки-то тут как раз совсем ни при чем. Даже саблезубые. Рядом с уличным котом нет места ни одному хомячку. Разве что в качестве ужина. Но это совершенно не важно. Важно то, что "Моторолу" в конце концов отдали маленькой девочке по имени Маша. Маша даже еще не училась в школе. А что вы хотите? Скоро мобильников не будет только у грудничков, которые не способны самостоятельно нажимать на клавиши. А Маша была умненькая девочка, очень развитая для своих лет. Она могла позвонить маме и сказать, что все хорошо, и даже Петька из третьего подъезда не ставил ей подножки, а, наоборот, угостил "Орбитом". Родителям-то, по большому счету, ничего другого и не нужно, кроме как знать, что у детей все хорошо... Но Маша была все-таки маленькой девочкой. Порой она забывала покормить телефон электричеством (а старые "Моторолы" очень прожорливы, есть хотят часто и много). Но как только Маша замечала, что экран ее любимицы погас, она заворачивала аппарат в носовой платок и клала в кроватку, принадлежавшую раньше Барби. Шнур от зарядки походил на капельницу, а "Мяуторола" - на тяжелобольного. Маша сидела рядом и приговаривала: "Ну миленькая, ну хорошенькая, ну потерпи маленечко"... Конечно, при таком обращении телефонный аппарат не мог оставаться прежней пластмассовой пустышкой. Однажды в "Мяуторолу" вселилась неприкаянная душа. Может быть, бывший ее владелец никогда не слышал ласковых слов, и душе очень захотелось, что бы хоть кто-то называл ее "миленькой" и "хорошенькой"... Кто знает? Короткие замыкания - загадочное явление. - Но как? Каков механизм вселения души? - Поинтересуетесь вы. Все просто. Стоит включить любой электроприбор в сеть, как сразу же появляется вероятность проникновения в него короткого замыкания. Да что электроприборы! Бывает, сидит обычный человек, разговаривает по телефону. А короткое замыкание прямым ходом из динамика - ему в мозг. И замыкает там. Что? Ну, в мозгах всегда есть что замкнуть. И вот перед вами уже не просто человек, а тот, про кого можно написать рассказ. Или историю болезни. Потому как при наличии короткого замыкания в голове никто не остается простым и обычным. Но все когда-нибудь заканчивается. Маша пошла в школу, и к 1 сентября ей подарили новый телефон. Детские привязанности непрочны, поэтому старый аппарат девочка забросила в ящик стола, где он валялся вместе со сломанными ручками и другой канцелярской дребеденью. И "Мяуторола" умерла. Совсем. Потому что последнее время существование изношенной никелевой батареи поддерживалось только благодаря наличию бессмертной души. Сложно сказать, как из квартиры в новой "элитке" короткое замыкание переместилось в подвал разваливающейся "хрущебы" на рабочей окраине. Вы, наверное, не раз видели такие дома. Подъездные двери давно выломаны. На лестницах воняет кошками и бомжами. Да и официальные обитатели "хрущеб", имеющие постоянную прописку, внешне порой мало отличаются от бомжей. В таких домах в любое время дня и ночи можно купить самогон или "ханку", а глупая малышня копается в песочницах не сотовыми телефонами, а найденными тут же пустыми шприцами. В тот самый миг, когда Маша на перемене с гордостью достала новый мобильник и позвонила маме, чтобы сообщить, что получила пятерку по арифметике, один из обитавших в подвале "хрущебы" котят ощутил внутри себя непонятные изменения. Какое-то смутное беспокойство, странное желание выползти из уютной коробки, в которой родился. Какие бы опасности ни угрожали ему в большом мире... Естественно, судьба существа, наделенного неприкаянной душой, не могла быть обычной. Даже если это существо - не человек, а всего лишь котенок. Иначе откуда взялся бы кот Мебиуса, гуляющий сам по себе. Как ему удается так извернуться, не знает никто. Но факт есть факт - гуляет. Или - кот Шредингера, который уже многие годы подряд подыхает в черном ящике, приводя в недоумение все новые поколения ученых. - Ну, а что же тот самый уличный кот? - Спросите вы. Да ничего. Жив пока. Если бы звери умели складывать саги, то жизнь этого кота, полная кровопролитных сражений и романтических влюбленностей, была бы не менее громкой, чем история, например, Зигфрида. Или короля Артура. И если вы встретите его однажды - киньте ему кусок колбасы. Честное слово, он достоин этой малости Журнал "Самиздат" http://zhurnal.lib.ru/l/lifantxewa_e_i/kottxt.shtml
Представь себе, что все люди на планете одновременно подумали о свободе от законов этикета. Исчезли из речи вежливые слова, заброшены все правила хорошего тона, и по грязным, полуразрушенным городам и селам бродят толпы грязных, злобных дикарей, изводя друг друга едкими насмешками, а затем и физическим насилием. Страшно даже подумать! Поэтому помни: этикет - это зеркальное отражение твоих мыслей и эмоций в душах окружающих, работающее по принципу: "Ты - мне, я - тебе". Обращайся к людям с Добром, и оно вернется к тебе умноженным во стократ. Эта книга - вовсе не надоедливый, скучный учебник по этике. Ради интересной беседы с тобой автор включил в нее веселые сказки, рассказы, игры и викторины. Попробуй ежедневно следовать его советам, и трудности примерного поведения рассеются сами собой.
Пол Гэллико (Галлико) (англ. Paul Gallico, 26 июля 1897 — 15 июля 1976). Родился в Нью-Йорке в 1897 году в семье итальянца и эмигрантки из Австрии. В 1921 году окончил Колумбийский университет. Самые известные произведения — «Дженни» (1950), «Ослиное чудо» (1952), «Любовь к семи куклам» (1954), «Томасина» (1957), «Цветы для миссис Харрис» и «Миссис Харрис едет в Нью-Йорк» (1960). Он написал книгу о Святом Патрике — покровители Ирландии. Сам Пол Гэллико был добрым покровителем животных: в доме у него жили большой дог и двадцать три кошки.
"...Больше здесь делать было нечего. Он понял, что Дженни покинула эти места, и отправился через город, к докам. Думал он только о Дженни и не замечал, каким бывалым уличным котом стал за это время. Теперь его не пугали ни шум, ни люди: опасностей он избегал инстинктивно, мог исчезнуть и безошибочно угадывал, где спрятаться. А мысли его были заняты другим – он принимал за Дженни каждую кошку.
То он решал, что пропустил, не узнал ее, то ему казалось, что надо завернуть за угол и застать ее врасплох. Он совсем измучился, он ведь не ел, не пил, не умывался, и мех его утратил свой лоск и даже белизну.
День сменялся ночью, ночь сменялась днем; он плохо это замечал, спал мало, где придется и видел лишь улыбку Дженни, ее заботливый взгляд, ее ловкие движения. Все умиляло его, даже ее смешная гордость, когда она говорила о своих предках.
Добравшись до лондонских доков, он побежал туда, где могла стоять «Графиня Гринок». Действительно, она была в порту. На палубе сидел черный кок и пел печальную песню. Завидев Питера, он крикнул:
– Эй, котяга! Где ж ты был? Где твоя девица? Ее тут не было… Шли бы оба к нам, у нас мышки-крыски развелись…
Питер глядел на него, онемев от горя. Негр его понял. Он встал, покачал головой и сказал:
– Не гляди на меня, кот! Сказано тебе, я ее не видел. Может, придет еще… А ты поработай пока, чего там! Ну, как? Исхудал ты…
Но Питер кинулся прочь, ничего не видя от слез. Он не знал, куда бежит, и не думал об этом. Он бежал, бежал, бежал и нигде не останавливался. Вдруг у какой-то дырки он остановился. Он почему-то понял, что туда непременно надо нырнуть.
В темноте ему стали мерещиться оконце под потолком, складки желтого шелка, овальный медальон. Питер полз по трубе, и видел маленькую корону под буквой "N". Чтобы удержать эти видения, ему хотелось остановиться, но что-то гнало его вперед. У входа в комнату он снова остановился и одним прыжком прыгнул на кровать.
– Здравствуй, – сказала Дженни. – Я тебе рада. Я долго тебя ждала.
Она поднялась, тронула носиком его нос и тогда уж закричала:
– Господи, какой ты тощий! Поешь скорей!.. Сейчас…
Спрыгнув на пол, она подтащила к кровати хорошую мышь. Глаза ее светились гордостью, когда Питер, осторожно сойдя на пол, не спеша съел половину и остановился.
– Нет, – сказала она. – Ешь, я сыта.
Когда он начал умываться, она сказала:
– Ты устал. Дай-ка лучше я!..
Питер лег на бок, закрыл глаза, и шершавый язычок стал заботливо смывать с него усталость, грязь и вину."
Элен Дюген: Магия кошек. Как впустить в свой дом удачу
Элен Дюген откроет для вас таинственный мир кошек. Вы узнаете, как впустить в свой дом благополучие и создать уют, постигнете секреты кошачьего фэн-шуй, сможете вернуть домой заблудившуюся любимицу. Некоторые секреты обращения с этими магическими животными помогут вам решить текущие проблемы. Автор подскажет, какая именно кошка принесет вам удачу в зависимости от её цвета и знака зодиака!
Вышла книга А.Осипов. Приключения говорящего мальчика.
Главный герой - конечно кот. Кот по имени Тимка. О его приключениях вместе с хозяином и говорящей вороной рассказывается с добрым юмором и любовью к усатым мурлыкам. Рекомендую для детей от семи лет и выше, а еще родителям. Родители могут узнать из книги о том, как развить зрительную память ребенка играя и как увлечь детей изучением иностранных языков. Но главное - кот ТИМА!
Книга включает ряд занимательных историй о кошках, которые внесли выдающийся вклад в науку, историю, искусство, управление, религию, вдохновили людей на создание великих произведений литературы и классической музыки. Кошки помогали раскрывать преступления, выходили в открытый космос и звонили в полицию, спасая своего хозяина. Они интеллигентны, смелы и способны на искреннюю привязанность.
Есть целый сборник рассказов о кошках - "КОТАстрофа". Этот сборник у меня есть в печатном виде, и кое-где его можно скачать за деньги. (Поправка: можно было скачать, теперь продажи прекращены. То есть кто успел оплатить доступ к сборнику или к его частям до прекращения продаж - может скачать и сейчас).