Кошки Мира

…А теперь, давайте подумаем: кому и зачем нужны сказки. Этот жанр я считаю необходимым. Сказка-это эпиграф жизни. Это молитва на сон грядущий, на грустное настроение, на плохую погоду. И для ребят и для взрослых. Дети мудреют, взрослые возвращаются к чистому роднику детства. Сказка-связь поколений в этом их главное волшебство. Сказки надо читать и наедине и всей семьёй…

Наталья Абрамцева



СЕРАЯ КОШКА

Автор: Наталья Абрамцева
Серая Кошка жила в пустой собачьей конуре во дворе обыкновенного пятиэтажного дома. Давно жила. Привыкли к ней. Да и как не привыкнуть к Серой Кошке? Такая она обыкновенная... Просто кошка серого цвета, глаза желтые, шерсть густая — ведь и зимой на улице; хвост, лапы, уши — все нормально. Одно необычно: Серая Кошка умела разговаривать. Но говорила она так легко, правильно, непринужденно, что никто этому не удивлялся. Правда, разговаривала Серая Кошка нечасто: хозяев у нее не было, а с чужими людьми или даже со знакомыми из соседнего с кошкиной конурой дома заговаривать казалось неудобно. Хотя относились к ней хорошо. Подкармливали, делились чем-нибудь по дороге из магазина или даже выносили в миске горячий суп, а зимой кое-кто пускал погреться.
В общем, жилось Серой Кошке вроде неплохо, неголодно, и дом ее, собачья конура, был вполне приличным домом.
Только в последнее время стало Серой Кошке чего-то не хватать. Думала-думала она и поняла, что не хватает ей просто имени. У каждой кошки есть имя, а у Серой Кошки — нет. Трудно жить без имени. Очень захотелось ей получить имя.
Она стала вспоминать, как зовут знакомых кошек. Знала Серая Кошка кошку по имени Мурка, кошку по имени Тошка и даже кошку со смешным именем Мышка. Она тихонько повторяла вслух разные имена. Хорошие имена, очень хорошие, но чужие. И кошка стала придумывать себе имя.
Она лежала на солнышке, на крыше своей конуры и думала. Она думала-думала. И никак не могла придумать нового имени, незанятого. Серая Кошка так расстроилась, что у нее даже голова заболела. «Ну, хорошо,— наконец решила она,— я найду себе новое имя, а как же все узнают, что меня зовут так, а не иначе? Нельзя же ко всем подходить и представляться. Что же делать?»
А вот что! Нужно, чтобы кто-нибудь придумал и подарил ей имя. Нужно, чтобы кто-нибудь называл ее по имени. А кто может это сделать? Хозяин, конечно! Значит, необходимо найти хозяина.
Серая Кошка решительно спрыгнула с крыши конуры и направилась к пятиэтажному дому. Она была уверена, что кто-нибудь захочет взять ее себе в кошки. Недолго думая Серая Кошка вошла в первый подъезд. поднялась на первый этаж, остановилась у первой квартиры. Она тщательно вытерла лапы о половичок перед дверью, подпрыгнула к звонку и позвонила.
Дверь открыл мужчина. Кошка его слегка знала: не то писатель, не то журналист, человек, кажется, не вредный. Когда замечает за окном кошку, кидает ей что-нибудь съедобное. Сейчас он был одет в домашний вельветовый пиджак, спортивные штаны, шлепанцы, красные носки. Сначала мужчина посмотрел поверх кошки: он не понял, что это она звонила. Потом заметил ее.
— А!.. Это ты?!
— Это я. Здравствуйте. Можно?— Кошка заглянула в квартиру.
— Заходи, заходи. Рыбу жареную будешь есть?
— Нет, спасибо. Я есть не хочу,— отозвалась Серая Кошка.
— А что же ты?..
Кошка снизу посмотрела на мужчину, чуть-чуть растерялась.
— Я бы хотела поговорить с вами. Если вы не очень заняты. Мужчина удивился, но кивнул. Пошли к нему в кабинет. Он сел в кресло у стола с пишущей машинкой, папками, разбросанными бумагами. Кошке показал на диван напротив. Она устроилась на спинке дивана. Молчит, подергивает ушками, не знает, как начать.
— Видите ли, я хотела спросить...— Серая Кошка прошлась по спинке дивана,— не нужна ли вам кошка?
— В каком смысле?— не понял мужчина.
— Кошка в смысле кошка. Просто кошка. Я хозяйственна, послушна. Без разрешения ничего не возьму. Вы не подумайте, что я хвалюсь. Я объясняю.
— Ты понимаешь... Я вот рыбу пожарил... Вкусную. Может, хочешь?— пробормотал он.
— Нет, вы меня поймите, пожалуйста, правильно,— терпеливо объясняла Серая Кошка.— Скажите, не хотели бы вы взять меня в кошки, придумать мне имя?
— Ах, в кошки! Завести как бы... ну... собаку?
— Почему же обязательно собаку?— Шерсть зашевелилась на кош-киной спинке.— Просто домашнее животное. В данном случае — кошку.
Было уже ясно, что с этим дядей вряд ли что получится, хоть и не вредный он.
— Да, да. Я понял... Но... Понимаешь...
— Я понимаю...
— Я в принципе не против... Совсем!— Он зашагал по комнате.— Но... Но! Я... Я же все работаю, все занят. Ты не обижайся. Ты очень хорошая кошка... Но вот видишь,— он показал на письменный стол,— работаю, занят... Тебе плохо у меня будет. Скучно.
Серая Кошка кивала головой:
— Да, да. Все ясно. Извините.
— Ты только не обижайся, ты заходи. Накормлю... Он как-то виновато посмотрел на кошку.
— Да, да... Спасибо. Зайду обязательно.
И прямо со спинки дивана она прыгнула на форточку, осторожно развернулась, кивнула на прощанье, сказала «до свидания» и соскочила вниз на улицу. Мужчина посмотрел ей вслед, потер затылок и застучал на своей машинке.
А кошка, приземлившись на хилый газон под окном, стала прикидывать, что делать. «Ничего страшного не произошло,— решила она,— нужно искать дальше».
Серая Кошка вошла во второй подъезд, подошла к двухкомнатной квартире, позвонила. Открыла тетка. По-другому не скажешь. Именно «тетка»: тощая, длинная, сухая, накрашенная. Сразу видно — вредная. «Ну и ну,— подумала кошка,— куда это я попала?..»
Но все-таки решила довести дело до конца.
— Ты что?— спросила тетка.
— Извините, пожалуйста,— запинаясь от смущения, проговорила Серая Кошка.— Скажите, не нужна ли вам кошка?
— Это ты-то?!— возмутилась тетка.— Да у тебя блох, наверное, тьма-тьмущая! А может, ты даже бешеная!
Дверь захлопнулась. .
— Сама ты бешеная,— тихо сказала кошка, спускаясь по лестнице. Не очень весело стало кошке: здесь просто выгнали, там, мягко говоря, не приняли. Сидела она перед третьим подъездом и не знала — идти дальше искать хозяина или так уже и жить без хозяина, без имени? Но в конце концов решила, что две неудачи — это еще не все.
Вошла в третий подъезд, поднялась на третий этаж, остановилась около трехкомнатной квартиры. Прислушалась: женский голос. Серой Кошке показалось — телефонный разговор. Голос негромкий, мягкий, несколько вялый, томный, чуть надменный даже, но все равно приятный. «Подожду»,— решила кошка: она была вежливой. Ждать пришлось довольно долго. Наконец ее чуткие ушки уловили легкий стук: опустилась телефонная трубка. Серая Кошка позвонила в дверь. Неторопливые шаги. Открыла женщина средних лет, полноватая, короткие каштановые волосы, пестрый, но не яркий крепдешиновый халатик, сигарета в тонких пальцах.
— Здравствуйте, можно войти?
— Пожалуйста, проходи.
Женщина ничуть не удивилась, ни о чем не спросила, провела Серую Кошку на кухню, налила для нее молока в блюдце, а себе сделала красивый бутерброд с сыром.
— Выпей молочка,— сказала она, принимаясь за бутерброд. Кошке не хотелось молока, но отказываться было неудобно. Она выпила. Женщина доела бутерброд и хотела подлить кошке молока.
— Нет-нет, спасибо,— остановила кошка.— Мне нужно поговорить с вами.
— Поговорить? Я слушаю тебя.
И Серая Кошка терпеливо и толково рассказала все о себе, о том, что у нее нет хозяина, о том, как ей хочется иметь имя. Женщина очень внимательно слушала кошку. И в то же время жевала то ли коржик, то ли пряник... Кошка замолчала. Ждет.
Без тени сомнения, закуривая сигарету, женщина кивнула:
— Конечно. Оставайся моей кошкой. Я буду твоей хозяйкой. А назовем тебя,— она чуть задумалась,— назовем тебя Шастой. Нравится?
Серой Кошке нравилось все: и чудесное новое имя, и хозяйка, такая спокойная, ее голос, такой ласковый.
Зазвонил телефон. Женщина взяла кошку на руки и неторопливо пошла в комнату, где на полу стоял телефон.
— Алло?— Она сняла трубку.— Это ты, моя хорошая,— радостно, но спокойно сказала женщина,— а я тебе звонила, звонила. Сейчас, погоди™
Женщина принесла сигареты, закурила, прилегла на софу и вернулась к прерванному разговору. Кошка легла на ковер рядом с софой, слегка задремала под монотонный голос новой хозяйки. Специально она не слушала, но ее кошачий слух улавливал отдельные реплики. Кошка поняла, что речь шла о босоножках, которые купила подруга хозяйки и которые были слишком яркими, и потому хозяйка считала их вульгарными.
— Нет, ты как хочешь,— говорила она,— но наш возраст, комплекция обязывают. Я бы не решилась. Но раз тебе нравится...
И они принялись выяснять, какие платья, блузки, юбки, сумки, зонтики могут сочетаться с новыми босоножками.
«Все это очень важно,— думала Серая Кошка,— но когда же обо мне?» Она немножко спала, немножко слушала, немножко вспоминала, что знала об этой женщине. Где-то она работает несколько часов в день. Вырастила двух сыновей, которые редко бывают дома, а муж ее почти все время на работе, в командировках. Живет она, в общем, спокойно. Пока тянулся разговор, кошка успела выспаться, пройтись по квартире и даже чуть-чуть забыть свое новое имя — ведь по имени ее ни разу так и не назвали.
И вот разговор закончился. Кошка открыла рот, хотела что-то сказать и не успела. Телефон!
— Алло? Ах, это ты, моя хорошая. Ну как же ты забыла меня? Нет, неправда! Нет, ты не звонила! Нет, ты так не говори, хорошая моя!
Хозяйка взяла телефон и вместе с ним ушла на кухню. Достала из холодильника сладкий творожный сырок, устроилась на маленьком кухонном диванчике. Кошка присела рядом на полу: «Сейчас она расскажет обо мне этой своей приятельнице. Скажет, как меня зовут».
Напрасно так думала Серая Кошка. Говорили о тех же ярких босоножках, что купила общая знакомая, потом о романе известного писателя: его напечатал какой-то толстый журнал и был он не то гениален, не то бездарен — критика пока не решила. Потом говорили о том, как хочется похудеть, и как трудно сидеть на голодной диете, и так далее, и так далее... И ни слова о кошке.
«Удивительно! Ведь даже имя придумала. Как его?.. Я и не успела запомнить»,— сокрушалась Серая Кошка.
Наконец и этот разговор кончился. «Вот! Вот сейчас она назовет меня по имени»,— решила кошка. А женщина, закурив, томно потянувшись, начала готовить грандиозный обед. Ведь сегодня суббота, соберется вся семья — и муж, ответственный работник, и сыновья-студенты. Время от времени она кидала на блюдечко Серой Кошке что-нибудь съедобное, иногда ласково улыбалась ей. Ласково. Но отрешенно как-то. И было ясно, что в мыслях у нее пельмени, которые лепила, босоножки приятельницы. толстые журналы, зонтики, диеты... А вот Серой Кошки там не было. Приготовление обеда прерывалось телефонными звонками. И опять ни слова о ней, о кошке. Что она — никто совсем этой женщине? Выходит так. Пообещала взять в кошки, дать имя. Пообещала, и все?
«Ну уж нет,— подумала Серая Кошка.— Не нужна я ей! А значит, и она мне...» И кошка решительно пошла к двери.
Хозяйка отпустила кошку, не спрашивая, вернется та или нет. Но Серая Кошка точно знала, что не придет.
Она сидела на лестничной ступеньке в растрепанных, совершенно растрепанных чувствах. И даже с растрепанной, взъерошенной шерсткой, что было ей совсем не свойственно. Ведь она очень аккуратна. А сейчас Серая Кошка была и расстроена, и растрепана, и... обижена.
Сидела она на ступеньке третьего этажа и не могла сообразить, что же ей теперь делать. Снова искать хозяина? Она не могла. Что-то мешало. А как же имя? А тот, кто даст его?
Пока Серая Кошка ломала голову, снизу стали доноситься звуки вполне определенные. Кошка узнала эти вопли и грохот. Посмотрела в лестничный пролет. «Они»,— вздохнула она. Совсем молодая мама, в джинсах конечно, волокла за руку упирающуюся, орущую маленькую дочку в синем комбинезоне, а девчонка эта тянула игрушечную пустую коляску, громыхающую на каждой ступеньке. Мама что-то втолковывала дочке, та яростно спорила, дергая одной рукой коляску, другой — маму. Догромыхали до кошки.
— Серая Кошка!!!— радостно крикнула девочка.— Привет, Серая Кошка!
Кошка вздрогнула. От девчонкиного вопля и, главное, оттого, что она так запросто к ней обратилась, по имени будто. Довольно измученная мама кивнула тоже приветливо и по-свойски как-то. И тут Серая Кошка, сама не понимая, что делает, впрыгнула в девчонкину игрушечную коляску.
— Мама!!! Смотри!! Смотри!! Серая Кошка теперь наша!— завопила девчонка.— Не нужно мне говорящую куклу! Не хочу мороженого! Серая Кошка наша!!!
Девчонка дергала маму, трясла коляску с Серой Кошкой.
— Мама! Мамочка! Серая Кошка! Я давно просила! Она сама пришла! Серая Кошка! Серая Кошка наша!!!
И хотя маме в джинсах было все равно — хоть кошка, хоть тигр, хоть дракон,— она устало улыбнулась и сказала:
— Пошли домой, Серая Кошка.
А девчонка, волоча коляску по ступенькам, распевала на весь дом:
«Серая Кошка наша теперь! Серая Кошка наша!»
И тут Серая Кошка поняла: есть у нее имя, давно есть, прекрасное имя СЕРАЯ КОШКА.

У нее добрые и прекрасные сказки и я очень благодарен ее родителям, которые разрешили опубликовать произведения на сайте.

Но вы можете сами прочитать на сайте Натальи Абрамцевой.

Какая спокойная, добрая сказка настроение поднимает

Хорошая сказка

Это статья о Натальи Абрамцевой



Сказки как дыхание

НА ФОТОГРАФИИ, сделанной за несколько месяцев до смерти, она выглядит лет на двадцать, а то и меньше. Хотя на самом деле прожила до сорока с половиной. Между тем врачи предсказывали ей, что с такой болезнью и двадцать лет - лучший из возможных сроков жизни. Фотографий осталось немало, в основном все - черно-белые, профессиональные. Одна из таких украшает форзац сборника "сказок-несказок" "Наследство тетушки Мегги": Наталья Абрамцева с кошкой в момент работы - с блокнотом и пачкой фломастеров. Она обычно писала фломастерами, причем разные части сказок писались разными цветами.

Созданный ею мир заселяют не только зверьки - кошки, зайцы, лягушата, вороны и другие, но и одушевленные предметы - зеркало, окно, стеклышко, чайничек, зонтик. Часто главными героями становятся Солнце со своими лучами, Туман, Ветер, Речка. Несколько сочиненных самой писательницей мифологических персонажей: Струмышки, гном Скрипаленок.

Особенно Наталья любила кошек. Потому, наверное, именно кошка у нее - немного волшебница. Она дружит с небесными светилами, может незаметно помочь своим хозяевам. В "Кошке и Кукушке" понимает внезапно, что в часах находится не живое существо, с которым можно подружиться, а механическая игрушка. "И больше всего на свете ей хотелось сейчас понять: ее хозяйка, самая добрая, самая хорошая, ее хозяйка - живая или вдруг тоже - немного игрушка?.." А в "Серой кошке" она ищет хозяина, чтобы получить собственное имя.

"Осколок - крохотное стеклышко", говорится в одной сказке. Маленькие осколочки, не раз коловшие в повседневной жизни, позднее становились источниками темы для сказок - философских и порой грустных. В них часто открывается заново что-то давно привычное и потому неприметное.

У людей с какой-либо физической "нехваткой" бывают хорошо развиты другие способности. Наталья Абрамцева тому не исключение: у нее были острый слух и отменное зрение. Отсюда - красочность ее сказок. Органичная, а не специальная "размалевка", которая нередко получается в неумелой стилизации под детскую сказку, написанную взрослыми, забывшими, как разговаривать с детьми. А дети, известно, хорошо чувствуют фальшь. У Абрамцевой сказки красочны благодаря ее многогранному видению мира, внимательным глазам и тонкому слуху. Она могла слышать разговор деревьев, тучки и ветра, Солнца с одним из лучей. Произведения нередко называются по цветам: "Рыжая сказка", "Зеленая сказка", "Солнечная...", "Голубая...", "Янтарная...", "Розовые цветы", "Разноцветные разговоры". Не зря же они писались разными фломастерами.

В абрамцевских сказках нередко два главных героя - из различных "плоскостей": котенок и кактус, маленькая рыжая кошка и Солнце, солнечный лучик и звери-игрушки в темной комнате. Иногда встреча персонажей помогает одному из них сделать открытие. Или просто удивить: например, в сказке "Поговорили" кошка и зонтик не могли понять друг друга. Для зонтика - небо всегда серое, пасмурное, вместо солнца - фонари. Кошка возмущается: она видит только голубой небосвод, где "живет солнце". Кончился разговор взаимным недоумением: "Странная она... так все перепутать", - решил зонтик. "А кошка сидела на своем коврике и пыталась хоть что-нибудь понять. Может быть, и поняла".

Последнее предложение в сказках - часто обнадеживающее, особенно в неразрешенно грустных. Кстати, почему бывает печально вечерами, объясняет миф в "Сказке о Вечере". "Старый колдун с седой бородой", Вечер, надевает лиловый плащ - не всегда же ему носить розовый.

Конец сказки зачастую возвращает к ее началу. И вопросы, заданные первоначально, нередко остаются нерешенными. Поэтому и финал в таких произведениях - открыт, точнее даже, недозакрыт. Ведь это сказки, а не какой-нибудь дидактический материал. Неразгаданное - между строк, в намеках, да и не всегда, наверное, решено для самого автора. Незавершенность сказок может быть поводом читателям додумывать самим: "Улетел? Остался? Вы правы... Улетел или остался - иначе и быть не могло". Вот как заканчиваются "Розовые цветы", сказка о цветах на картине, постепенно улетающих через окно "прямо в мир". Оставался последний цветок. А иногда финал - как надежда на "все впереди": "Правда, может, Солнце что-нибудь придумает?" ("Шторы").

Конец жизни подобно финалам многих сказок оказался "незавершенным": последнего слова сказано не было. В феврале 1994 г. внезапный приступ - мгновенный паралич дыхательных путей - прервал выполнение многих начинаний. Красочно оформленные "Сказки для добрых сердец" вышли уже после смерти Натальи Абрамцевой.

Она еще успела вычитать тексты, которые уже готовились к печати, и закончить работу с художником. Выходу книги помешало банкротство издательства "Костик", где предполагалось ее напечатать. Родители Натальи собрались с силами, друзья подоспели с помощью - и выкупили весь тираж в 5 тыс. экземпляров.

Распространение книг тоже оказалось делом долгим и хлопотным, часть тиража находила своих читателей через программу "Чудо-сказка", где давно читались произведения Натальи. Проблема эта до сих пор не решена до конца. Долгое время значительная часть книг, словно заброшенные дом и сад в "Сказке про старый дом", находились в ожидании дома у Абрамцевых. Но в сказке как-то раз заброшенный дом с садом посетил путешественник, и все ожило. Потом, правда, ушел, а дом и сад остались ждать нового хозяина. "Сказки для добрых сердец" наконец нашли распространение в церковной лавке храма Космы и Дамиана, а также в воскресной школе при соборе Благовещения пресвятой Богородицы.

Трудности с продажей книг возникли из-за того, что в магазинах продавать тираж не имело смысла - сказки затерялись бы среди новомодных детских книжек, комиксов и прочего. В них очень красивые иллюстрации - но не "мультяшные". А назначение - для семейного чтения. По сказкам Натальи можно вспоминать забытый нами "живой великорусский язык". Именно живой - потому что в них все органично. Так, например, в сказке-невеличке "Пожалуйста, тише" обнаружили 29 неповторяющихся глаголов, а когда сообщили об этом автору, оказалось, что так получилось непроизвольно. Действующие персонажи, пусть даже Солнце, Луна, Ветер и Облачко - не абстрактные, а живые, со своими радостями и слабостями. Небо в одной сказке - будто несмышленый ребенок: услышало оно похвалу Солнца ("Вам очень к лицу голубой цвет"), решило стать еще красивее и испортило свой облик громовыми тучами.

Сказки Натальи Абрамцевой - как стремление подольше удержаться на земле. Недаром многие созданные герои еще только начинают знакомство с жизнью. Среди различных философских мотивов, пожалуй, всюду встречаются отголоски малозаметной темы - примирения, а с ним и любви к жизни как таковой.

Много незавершенных дел заполняют жизнь родителей Натальи Абрамцевой, которые по жизни тоже были связаны так или иначе с литературой. Осенью наконец издали "Наследство тетушки Мегги" и сборник "Рождественские грезы". "Наследство..." - название сказки, не характерной для творчества Натальи Абрамцевой. О том, как учителя зачитались детективом, отобранным у хулигана-ученика, и забыли о педсовете. Эта книжка сочетает сказки "для всех на свете", взрослые рассказы и послесловие. А еще - фотографию на форзаце и симпатичные буквицы. "Рождественские грезы" - тринадцатая книга в творчестве писательницы. В нее вошли 13 историй - рождественских и новогодних.

Ко всему творчеству Натальи Абрамцевой можно поставить вопросом название одного из самых ранних очерков писательницы - "Так, может быть, еще не все"?

Сказки можно прочитать на сайте

А это письмо Людмилы Николаевны в ответ на мою просьбу опубликовать все сказки на сайте и форуме

Здравствуйте, Алексей!
Конечно публикуйте, но с указанием имени автора, естественно.
Рады, что читаете Натальины работы. Спасибо.
Заглядывайте на сайт. Там все ее произведения. Да и о Наташе узнаете что-то.
Она была очень добрым человеком.
Спасибо Вам.
Мама Натальи Абрамцевой -Людмила Николаевна.
22 февраля 2008 г.